Кровавым светом озарит все вокруг,
И повторится все опять –
Чей-то черед придет умирать.
Вновь требует крови светило мрака,
И по земле вновь рыщу, как собака,
В поисках жертвы – в дань Сатане.
Печальная участь уготована мне:
читать дальше
В битве сошлись два страшных клинка.
Мельин, пробил час расплаты твоей,
У дану и у гномов не дрогнет рука,
Их вражда принесет гибель тысяч людей
Отражение в окне –
Силуэт снаружи.
Кто-то помнит обо мне,
Я кому-то нужен.
Показалось. Как всегда
Я один на свете.
Слезы – это лишь вода,
А слова – лишь ветер.
В этот вечер ты меня
Снова не заметишь.
Клятву дам сегодня я –
Ты за все ответишь!
Так, наверное, выглядит Ад: носато-очкастый, жестокий ребенок, девочка-даун и мой кровавый враг… (Кон, 50 серия)
- Тебе следует следить за тем, что говоришь, ага. Не Гин, а Ичимару-тайчо. Ты типа, следи получше, а то получишь нагоняй от брателлы.
- Примите мои извинения, капитан Ичимару.
- Уж ты блин, ты это того, повелась, да? Да не собираюсь я тебя закладывать. Не боись, все ништяк, свои люди – сочтемся. (диалог Гина и Рукии на мосту)
За все мои годы от меня еще не сумел ускользнуть не один мелкий засранец. Вы меня довели, детишки. Похоже, мало я вас порол… (Ямомото)
Ты словно весеннее солнце – светишь, но не обжигаешь, позволяешь греться в своих лучах без опасности опалить крылья. Ты словно горный ручей – такой живой и шумный и такой же быстрый и неукротимый. Ты словно вольный ветер – свободен и горд, и ничто не в силах удержать тебя, ибо как можно пленить ветер. Ты словно луна – освещаешь путь во тьме, приводя к свету. Ты словно… пожалуй, даже всех сравнений мира будет мало, чтобы точно описать тебя, Ичиго.
Но для меня ты, Ичиго, словно яд – нестерпимо сладкий, с терпким привкусом горечи. Ты отравляешь душу, ломая устоявшиеся привычки, заставляя испытывать непонятные, совершенно ненужные пустому чувства. Это пытка, танец на грани сумасшествия и отчаяния. Но это и величайшее наслаждение.
Они медленно шли по вечернему парку, возвращаясь с кладбища. Каждый год Чад вместе с внуком приходил на могилу Ичиго, не смотря на то, что шинигами был, в какой-то мере, даже живее многих людей. Привычка – великая вещь. К тому же, это приносило какое-то странное удовлетворение и умиротворение.
- дедушка, а могила не выглядит заброшенной. Его что, навещает кто-то кроме нас? Ты ведь говорил, что Куросаки-сан умер молодым и у него не было детей…
- Верно. Но ведь у Ичиго есть младшие сестры. Они вместе с детьми и внуками постоянно приходят к нему. Юзу и Карин до сих пор любят своего брата сильнее всего на свете…
- а он навещает их?
- редко. Ичиго обожает своих сестер и неоднократно просился «на грунт», но кто ж его отпустит… сейчас он под командованием Кучики, и если бы не отчаянное сопротивление Куросаки, его бы назначили уже главой одного из отрядов. Но Ичи отлично понимает, что, став капитаном, навещать родных он не сможет вовсе. - это грустно.
- ну-ну, не все так плохо. В Готее он нашел свое место, к тому же там - споры с Абараем, попойки с Матсумото. А чего стоят постоянные «игры в догонялки» со счастливым Зараки, весело размахивающим мечом, с повязкой на глазу и попугаем радостной Ячиро на плече, похожим на пирата. А еще…
Весело смеясь, парочка шла домой по тихому парку. Пожалуй, даже чересчур тихому. Как раз эта неестественная тишина и насторожила Чада. Предчувствие беды пришло моментально.
- беги, Кейго! – успел крикнуть он перед тем, как с ужасающим скрипом начала разверзаться реальность, впуская в этот мир отвратительные создания, желающие лишь одного – утолить жуткий голод душами людей. Черт, уйти не успеем. Делать нечего – придется драться до последнего. Видит бог, не хотел я этого делать, но он должен выжить…
- Кейго, слушай меня внимательно: ты необычный ребенок. У тебя есть сила, такая же, как у меня. Владеть этой силой – тяжелое бремя, поэтому она была запечатана, когда тебе исполнилось 3 года. Теперь я снимаю печать, иначе ты можешь погибнуть. Но знай – никогда не используй эту мощь во вред. Сила дана тебе, чтобы защищать – тех, кого ты любишь, тех, кто тебе дорог. Запомни это. И главное – мужчина улыбнулся – не забывай, смерть – это еще не конец. Возьми вот это – бережно положил на ладошку внука медальон – он напомнит обо мне. Ну, с богом!
Пустые бросались со всех сторон, в глазах рябило от мелькающих клыков, когтей, смертоносных жал, каждое движение отзывалось страшной болью, ноги подкашивались от усталости, но Чад боролся, не давая ни одному пустому приблизиться к внуку – хоть у Кейго и есть сила, но использовать ее не может. Не умеет.
И ряды пустых уже значительно редеют, но… одно неосторожное движение – и мужчина отлетает, отброшенный сильным ударом отвратительного паукообразного чудовища. Стоя на коленях и пытаясь подняться, запрещая себе падать Чад понимает, что последний удар пробил легкое. Плохо. Прости, мальчик мой. Похоже, я не смогу тебя защитить…
Пустые, почувствовав слабость врага, устремляются к поверженному воину. Две твари путаются добраться до Кейго, но сила защищает его, образуя защитный кокон. Мальчик пытается пробиться к деду, но и у него не получается преодолеть барьер.
И тут в небе появляются врата мира душ. Из них буквально вылетает Ичиго. Взмах меча – и черное пламя Гетсуги уничтожает пустого, бросившегося на Чада. Садо падает, так и не сумев полностью подняться. Сил на то, что бы попытаться поднять голову и посмотреть на бой нет. Да это уже и не нужно. Ичиго расправляется с пустыми быстро и уже через пару минут подходит к другу и опускается рядом с ним на колено.
-Прости, мы не успели. Кто-то открыл им проход за считанные секунды… прости.
У Чада еще хватает сил на слабую улыбку. – Нет, ты как раз вовремя, все так, как и должно быть. Спасибо.
Чад замолкает и через мгновенье он уже стоит рядом со своим телом. С легким щелчком разрывается Духовная цепь. Ну, вот и увиделись. Правда, ты немного ошибся. Мы успели встретиться еще на этом свете…
- Чад - с грустной и какой-то виноватой улыбкой говорит Ичиго, - тебе придется уйти со мной.
- да, я понимаю. Кейго – Чад повернулся к внуку и наклонился, вытирая слезу, сбежавшую по щеке внука – Кейго, не плачь, я всегда буду с тобой… - он крепко обнял внука, прижимая его к сильной широкой груди, в которой уже не билось сердце. – Идем, Ичи, – радостно другу.
- ага. Так, команда, быстренько собрались и валим домой. Тренировка сегодня, как видите, отменяется. Тааак, и не дай бог кому расскажите – Кучики с вас шкуру сдерет! И с меня, кстати, тоже…
- новобранцы?
- да, этот шибанутый Бьякуя – кто наябедничает, убью нафиг! – навесил на меня тренировку новых членов отряда. Как будто мне больше заняться нечем… ну да ладно, пошли скорее, там тебя уже ждут!
И компания исчезла во вратах.
Лил дождь. Какие то люди с абсолютно безразличными лицами, грузили в машину тело старика. Кейго уже сидел в машине полицейского и пытался согреться, кутаясь в теплый плед, в который его завернул сержант. Там, за окном машины, за пеленой дождя этот самый сержант разговаривал с врачом, который уже осмотрел своего «клиента» и буднично сообщил стражу порядка, что все это похоже на пьяную драку. Видимо компании, каких то отморозков захотелось поразвлечься, вот, и выбрали себе грушу для битья. Просто чудо, что мальчик не пострадал. Хотя, тут тоже, с какой стороны посмотреть, ведь на его глазах убили деда.
Сержанту осталось лишь коротко поблагодарить врача и бегом вернуться в машину.
- Кейго, я сейчас отвезу тебя домой.
- хорошо.
Какое о время ехали молча, а потом сержант задал вопрос, который его интересовал с того момента, как он с удивлением заметил, что мальчишка не плакал.
– Скажи-ка, Кейго, ты ведь понимаешь, что твой дед умер. Ты знаешь, что такое смерть?
- знаю. Дедушка ушел на небо.
- хм. А ты не будешь по нему скачать
- буду. Но он ведь обещал, что мы еще увидимся.
Сержант лишь горько вздохнул. Так всегда, сначала, из лучших побуждений наболтают, наплетут красивых сказок, а потом эти красочные миражи бьются о грязь жизни. Может и хорошо, что сейчас мальчишка ничего не понимает, но потом то все равно на него свалится груз потери. Впрочем, все через это проходят.
А мальчик смотрел на пелену дождя за окном и сжимал в маленьких ладошках дедушкин амулет. Этот амулет был ЕГО последним подарком.
В тишине рождается
Самый жуткий крик
За луной скрывается
Солнца яркий лик
За улыбой ангельской –
Демона оскал,
За счастливой сказкою –
Горестный финал
За красивой внешностью –
Ужасная душа,
И в погрязшем в грешности –
Невинность малыша…
Вечер. Город, в сумраке притихший.
Ты идешь по парку, озираясь.
За тобой, неспешно и неслышно
Тень крадется, прячась и скрываясь.
Потерявшись в пространстве и времени,
Позабыв все, что знала давно,
Спотыкаясь, иду неуверенно,
Но теперь мне уже все равно
Не нужны ни богатства, ни почести,
Сама жизнь мне уже не важна
Не пугает уж страх одиночества
Никому ничего не должна
Мне давно наплевать на бесславие,
И на славу, на хвалебный хор,
И не требую я равноправия
Не судья я, но я и не вор.
Я каждой ночью вижу сон,
Где крики слились в унисон,
Где смех безумный страх рождает,
Где сильный слабых угнетает,
Где вечно ждут конца времен,
Где светлый агнец осквернен,
Пороков смертных целый вал,
И Сатана там правит бал.
с претензией на юмор))
читать дальше